84. Первые романтики

Description

Три романса для гобоя и фортепиано были написаны Робертом Шуманом (1810–1856) в декабре 1849 года, в качестве рождественского подарка для супруги Клары, концертирующей пианистки. Композитор задумал их как несложные пьесы для домашнего музицирования, которые могут быть убедительно сыграны гобоистами-любителями. Тем не менее, эти Романсы вошли в число самых значимых произведений для гобоя, созданных в XIX веке. Шуман также предполагал возможность их исполнения на скрипке или кларнете – ему было важно лишь умение солиста вести длинные мелодии и чутко передавать звуковые оттенки. В сегодняшней концертной практике бытует и переложение цикла для виолончели с фортепиано. Сыгранная на октаву ниже, чем написано, виолончель превосходно передаёт протяжный певучий тон гобоя.

Все три пьесы похожи между собой благодаря песенному характеру музыкальных тем и чуткому аккомпанементу фортепиано, которое поддерживает лирическое высказывание солиста. Преобладающее настроение цикла – элегическое спокойствие. Самая яркая и красочная в опусе – третья пьеса, отмеченная быстрыми переключениями между ликованием и сдержанностью, что в целом очень характерно для шумановского творчества.

«Шапки долой, господа, перед вами гений», – напишет Шуман в 1831 году о вступившем на европейскую музыкальную сцену Фредерике Шопене (1810–1849). А двумя годами ранее польский композитор, тогда ещё 19-летний студент Высшей школе музыки в Варшаве, завершил Фортепианное трио соль минор. Произведение посвящено Антонию Радзивиллу – губернатору Познанского княжества, который сам сочинял музыку и был виолончелистом. Работа над Трио шла нелегко, растянувшись на полтора года. Из струнных инструментов Шопен питал любовь только к виолончели и, напротив, был безразличен к тембру скрипки. Через год после завершения Трио он засомневался: возможно, лучше было использовать альт, он «сильнее против виолончели» по сравнению со скрипкой, самый высокий регистр которой Шопен практически не задействует. Однако композитор не внёс предполагаемых изменений.

Шуман в рецензии 1836 года не скрывал своего восторга от шопеновского Трио: «Разве оно не благородно, как только возможно, не возвышенно, как самая поэтичная из песен, не оригинально в деталях и в целом, разве каждая нота его не есть сама музыка и сама жизнь?». В первой польской рецензии говорилось, что в сочинении есть «какая-то всеохватывающая сила, соединённая с печалью, а иногда и с мужественным отчаянием». В наше время о Трио отозвался скрипач Гидон Кремер: «Настоящая жемчужина камерной музыки, даже если фортепиано играет доминирующую роль». 

Хронологически Трио располагается между вершинными достижениями Шопена в виртуозном стиле brilliant и его двумя поэтичными фортепианными концертами. В первых тактах обнаруживается нечто бетховенское по размаху и смелости. По форме Трио соответствует классической четырёхчастной модели – со Скерцо на втором и Адажио на третьем месте. Танцевально-симметричное Скерцо ещё близко к классицизму, тогда как в возвышенном и страстном Адажио предвосхищается романтический тип высказывания. Финальное рондо (4-я часть) представляет собой стилизованный краковяк.